Катрина: Меч зари - Алексей Кондратенко

Закат озарил окна алым блеском. Наступление темноты встретили с беспокойством на сердце. Во всём доме по распоряжению лорда Смита зажгли свет, чтобы прогнать тени. Заперли все двери. Присутствие кровожадного ночного существа, пусть и запертого в подвальной камере, тяготило смертных.

Вопреки ожиданиям Уоллеса никто не напал на штаб фонарников. Не осадил особняк Смиттов. Ночь прошла неспокойно разве что для самого лорда Смита, допоздна собиравшегося отправиться ранним утром в Ланкастер и успеть на заседание суда, которого в действительности не намечалось. А остаток ночи он не мог уснуть, ворочаясь в своей постели и переживая, что столь опасное существо, как Катрина, останется в живых, запертая под его домом ещё минимум на сутки.

В узилище ночью дежурили попеременно Джером, Уоллес, затем Галлагер. Следили за камерой Катрины. Сидели на стуле подальше, чтобы она не могла видеть их. Так им всем было спокойнее. Держа наготове ружье, заряженное серебросодержащими патронами. А наёмница не спала. И знала об их присутствии. Вслушиваясь в их дыхание, в их шорохи и скрипы стула. Глядя замершими сапфировыми глазами в подвальный мрак.

Джером не сомкнул глаза от явственного чувства опасности, он даже шевелился меньше всех и шептал молитвы. Явно боялся Катрину. Уоллес всё время ерзал на стуле, потирал затекшую шею, и в отличие от Джерома позволил себе вздремнуть под конец своего дежурства. Галлагер спокойно курил бриаровую трубку, листая одну из книг Ордена, чтобы освежить свои знания о Вэллкатах. Конечно, у фонарников не имелось исчерпывающих знаний. А в этом штабе не доставало подробных записей, сделанных основателем Константином Крестоносцем, но последующие составители заносили факты, по крупицам собранные на протяжении веков. И расписывали те малости, что им были известны, максимально подробно.

При этом лорд Смит всегда говорил им, что на записи нельзя полагаться полностью, поскольку в прошлые века достоверная информация о лордоках смешивалась с суевериями и мифами. Галлагер действительно припоминал работу австрийского фонарника шестнадцатого века, которую ему довелось читать. Там со смесью рационализма и грубых заблуждений рассуждалось о способности лордоков перемещаться в тенях, преодолевая в одно мгновение огромное расстояние, что позволяло лордокам появляться из тени совсем в других местах. Австриец в свойственной для средневековья логике приходил к выводу, что родство с демонами помогает лордокам преодолевать границу вещественного мира, становясь ненадолго бестелесными. И в таком состоянии они могут попадать в некий мир духов, входом и выходом из которого для таких дьявольских порождений, как лордоки, служит тень. Более поздние работы на эту тему опровергали мистицизм таких теорий, объясняя зрительный обман чрезмерной быстротой лордоков по сравнению с человеком. А тени лордоки извечно использовали как естественную маскировку, пользуясь ограничениями человеческого зрения в темноте.

В прошлом Галлагер и сам видел нечто подобное. Именно понимание выдающихся физических способностей лордоков, которые порой ничем кроме мистискти не объяснить, заставляло Галлагера задуматься о целях и мотивах появления Катрины, которую он считал Митрой. Она, как истинный лордок, с легкостью могла помешать им заточить себя в камеру. Могла попытаться убить их. Но не сделала этого. Почему?

Чтобы всё прояснилось, Галлагер и отсрочил казнь Катрины обманом. Он надеялся на скорейший ответ от сэра Марлоу телеграммой из Лондона.

Утром шофер увез лорда Смита в Ланкастер. Путь предстоял неблизкий. Его возвращения Галлагер не ждал раньше следующей ночи.

Новый день принес лишь непогоду. Сокрыл окрестности от солнечных лучей. Сквозняки потянулись по подземелью. Свистели в щелях. Гудели в коридорах, колыша знамена на стенах. Знамена, неизвестные даже историкам и геральдистам. Влага пропитала воздух и сгустила холод этого многовекового подвала. Надвигалась гроза.

Когда после полудня тяжелые зеленоватые тучи нависли над особняком Смитов, Катрина смогла взглянуть в окошко под потолком своего узилища. Осмотреть видневшуюся часть пристроек во дворе и самый край второго этажа особняка. Листья плюща истово бились на ветру.

Хлопали ставни. Прохладный ветер пах полевыми цветами и солью. Непогода пришла с моря. Значит, пришла надолго.

Когда полил дождь, грязная вода стала заливаться в окошко, стекая по стене в камеру наёмницы. Катрина провожала взглядом эти струйки, ассоциируя воду совсем с другой жидкостью. Кровью.

Дождь лил весь день. Под окном теперь темнели подтеки в полметра шириной, а многолетняя пыль под сапогами Катрины, намокнув, превратилась в грязное месиво и растекалась по всей камере.

К вечеру ей начало надоедать сидеть в этой клетке. Жажда крови давала о себе знать. Всё больше и больше. Издали подступающий к наёмнице голод обострял чувства. И будил дикие, необузданные эмоции.

Наемнице оставалось надеяться, что Джульетт Фэннинг ещё не очнулась и не выболтала фонарникам — незнакомым ей людям — пророчество о гибели вампиров. Триумвират был бы в бешенстве, узнай лорды-маршалы о том, что Катрина доставила Джульетт в руки вампироборцев. Нынешнее положение дел сулило теперь много проблем с Триумвиратом. Всех, кого лорды-маршалы отправили на поиски Джульетт Фэннинг, по возвращении будут расспрашивать, что случилось с Игнаком и Бальдо. Если каким-то образом выяснится, что это Катрина убила их, её будет судить Трибунал. И в лучшем случае её ждет вечное заточение в стенах тюрьмы Дете’ро. Острога куда более страшного, чем камерка в подвале лорда Смита. Самым строгим наказанием же может стать сожжение в лучах зари.

Наглый ублюдок Игнак. и глупый Бальдо. Они не оставили ей выбора.

На руках Катрины Вэллкат багровела кровь сотен, если не тысяч, человеческих жизней. Загубленных во имя утоления кровавой жажды, целей Зана Вэллката или заданий Триумвирата. Но не кровь лордоков.

Прежде она, наёмница, маршал сербского клана — никогда не убивала стражей. Лордоки проводят чистки, уничтожают обращенных упырей на своих территориях. Но членов лордокского сообщества, наследников Падшего Принца, таких же подданных Триумвирата, как она сама, наёмница убила впервые.

И если Игнак сам навязал ей бой, в котором непременно проиграет наёмнице, то Бальдо она убила из хладнокровного расчета. И смерть его имела неприятный привкус.

Катрина не хотела убивать его. Ей просто пришлось. Свои мотивы он выдал, решив убегать от неё. А союзники от тебя не убегают.

Белое точеное лицо сербки напряглось от переполнявших её противоречий. Темные брови красиво нахмурились. Она взялась тонкими белыми пальцами за грубый металл прутьев камеры и озадаченно переводила глаза, ища внутри себя ответ на вопрос, который её терзал.

Катрина убила равных себе. И ничего не почувствовала.

Почему?

Из раздумий наёмницу вытащил необычный звук, пробившийся с улицы сквозь шум дождя. Тарахтящий, гулкий, неустанно нарастающий. Вскоре Катрина разобрала природу звука. Это слышался 4х-цилиндровый автомобильный двигатель в дюжину лошадиных сил. По холму и подъездной дороге к особняку приближалась машина. И вовсе не простенькая колымага лорда Смита.